Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Я могу вставать. Голова по-прежнему кружится... Но полстакана вина делают свое дело, мышцы крепнут.
Не знаю, может пойти завтра на работу? Как думаете? Денег нет... (
Не знаю, может пойти завтра на работу? Как думаете? Денег нет... (
суббота, 21 марта 2009
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Пришла на постель. Бледная, без сил. Он подал мне стопку.
-Это вода?
-Суффикс уменьшительно-ласкательный поставь...
-Не, я не могу...
-Пей.
-А закуску?
-Нельзя.
-Лимон, хотя бы... с солью.
Протягивает лимон.
Приготовилась, закрыла глаза, глотнула... Смотрю - чуть меньше трети нет. Вздыхаю. Глотаю еще.
Он:
-Это просто не эротично смотрится, как ты водку пьешь!
-Ну, не умею я, не умею...
А водку я допила. Лимон больше понравился.
-Это вода?
-Суффикс уменьшительно-ласкательный поставь...
-Не, я не могу...
-Пей.
-А закуску?
-Нельзя.
-Лимон, хотя бы... с солью.
Протягивает лимон.
Приготовилась, закрыла глаза, глотнула... Смотрю - чуть меньше трети нет. Вздыхаю. Глотаю еще.
Он:
-Это просто не эротично смотрится, как ты водку пьешь!
-Ну, не умею я, не умею...
А водку я допила. Лимон больше понравился.
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Мы попали в больницу. Все случилось вдруг, внезапно. Я поняла, что я больше не могу сама справляться с болезнью Буни. Ему становилось все хуже и хуже...
Нас все таки поймали. Больничные врачи, верно, очень радовались: "вернулись, строптивцы...". Да, меня поймали, как на удочку - на мой страх перед обезвоживанием. И было... было чего бояться. Я сдалась на милость врачей, чего я так по жизни не люблю. Была готова на любые условия.
Вызывая скорую, я плакала.
Дальнейшее было буднично, банально и утомительно. Полчаса езды в тряском и жарком чреве скорой, где меня укачало. Холодный пот, тошнота... И сквозь дурноту еле разбирала, что говорил мне молодой санитар.
Ожидание чуть менее томительное...и все та же палата.
Мы попали в тот промежуток времени, когда даже коридоры были забиты больными детьми. Непрекращающийся плач сводил меня с ума: неужели нельзя придумать что-то, чтобы уколы и капельницы не были столь мучительными? Это ужасно, безумно жаль.
А у Буни ничего не изменилось в плане лечения. Мы принимали то, что принимали и дома. И на второй день я, чувствуя слабость, приняла решение выписаться.
Не представляю, что было бы, если бы мы там остались. Я не могла есть, спать, только оберегала буний сон, натягивая ему подушку или край одеяла на уши, чтобы его не разбудили крики несчастных детей.
Теперь мы дома, и он почти здоров. Почти. Сегодня поставили диагноз - бронхит.
Нас все таки поймали. Больничные врачи, верно, очень радовались: "вернулись, строптивцы...". Да, меня поймали, как на удочку - на мой страх перед обезвоживанием. И было... было чего бояться. Я сдалась на милость врачей, чего я так по жизни не люблю. Была готова на любые условия.
Вызывая скорую, я плакала.
Дальнейшее было буднично, банально и утомительно. Полчаса езды в тряском и жарком чреве скорой, где меня укачало. Холодный пот, тошнота... И сквозь дурноту еле разбирала, что говорил мне молодой санитар.
Ожидание чуть менее томительное...и все та же палата.
Мы попали в тот промежуток времени, когда даже коридоры были забиты больными детьми. Непрекращающийся плач сводил меня с ума: неужели нельзя придумать что-то, чтобы уколы и капельницы не были столь мучительными? Это ужасно, безумно жаль.
А у Буни ничего не изменилось в плане лечения. Мы принимали то, что принимали и дома. И на второй день я, чувствуя слабость, приняла решение выписаться.
Не представляю, что было бы, если бы мы там остались. Я не могла есть, спать, только оберегала буний сон, натягивая ему подушку или край одеяла на уши, чтобы его не разбудили крики несчастных детей.
Теперь мы дома, и он почти здоров. Почти. Сегодня поставили диагноз - бронхит.
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Все началось, как обычно. Буня начал кашлять. А потом объявилась температура. И я решила придержать визит на аттракционы. На следующий день - нелады с желудочком. И началось...
Нас обрадовали, что нужно срочно ехать в больницу, ибо... (под этим словом подразумевалось все, вплоть до летального исхода). Я занервничала и вызвала скорую. Мы ждали. Смотрели в окно, все трое. Любимый обещал мне, что все будет хорошо. Я положила ему голову на плечо и поняла, как тяжело мне будет с ним расстаться, даже на неделю. А он обнимал меня так крепко...
Буня, не смотря на высокую температуру, бегал по комнате кометой, периодически просился ко мне на руки.
Скорая уже нынче не скорая, они ехали минут пятьдесят. Двое мужчин.
Любимый держал ребенка на руках, пока его осматривали, а я собирала вещи.
В какой-то момент он подошел ко мне, поцеловал и тихо шепнул на ухо: "Поторопи их. Вместо того, чтобы заниматься делом, они пялятся на твои ноги..."
А потом была долгая поездка на бело-красной машине. Полтора часа ожидания в приемном покое. И я уже еле сдерживаюсь чтобы не начать орать благим матом. У ребенка температура, ему нужно полежать...
Но последней каплей оказалась палата. Это общий бокс, откуда отходят две отдельные комнаты. Общие: туалет, ванна (ржавая и страшная), чайник и микроволновка... Эта палата называется VIP, знакомьтесь. Поэтому неизвестно, что мы там подцепим окромя своих болячек.
Короче, после пререканий с Вирилисом мы заказали такси и уехали домой.
Нас обрадовали, что нужно срочно ехать в больницу, ибо... (под этим словом подразумевалось все, вплоть до летального исхода). Я занервничала и вызвала скорую. Мы ждали. Смотрели в окно, все трое. Любимый обещал мне, что все будет хорошо. Я положила ему голову на плечо и поняла, как тяжело мне будет с ним расстаться, даже на неделю. А он обнимал меня так крепко...
Буня, не смотря на высокую температуру, бегал по комнате кометой, периодически просился ко мне на руки.
Скорая уже нынче не скорая, они ехали минут пятьдесят. Двое мужчин.
Любимый держал ребенка на руках, пока его осматривали, а я собирала вещи.
В какой-то момент он подошел ко мне, поцеловал и тихо шепнул на ухо: "Поторопи их. Вместо того, чтобы заниматься делом, они пялятся на твои ноги..."
А потом была долгая поездка на бело-красной машине. Полтора часа ожидания в приемном покое. И я уже еле сдерживаюсь чтобы не начать орать благим матом. У ребенка температура, ему нужно полежать...
Но последней каплей оказалась палата. Это общий бокс, откуда отходят две отдельные комнаты. Общие: туалет, ванна (ржавая и страшная), чайник и микроволновка... Эта палата называется VIP, знакомьтесь. Поэтому неизвестно, что мы там подцепим окромя своих болячек.
Короче, после пререканий с Вирилисом мы заказали такси и уехали домой.
09:45
Доступ к записи ограничен
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 20 марта 2009
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Температура поднимается, вместе с ней растет и слабость...
Меня носят на руках, потому что я сама... никак. Дурнота такая, впору плакать от бессилия.
Поят глинтвейном. Коварное вино...
От запаха пищи тошнит.
Если завтра не встану, это...
Меня носят на руках, потому что я сама... никак. Дурнота такая, впору плакать от бессилия.
Поят глинтвейном. Коварное вино...
От запаха пищи тошнит.
Если завтра не встану, это...
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Мы с Буней приехали. В больнице нас отпустили после двухдневного лежания. Слава богам, что приехал ангел и помог с вещами.
Я сразу же легла спать. И... кажется, я там что-то подцепила. Температура и сильное головокружение. Слишком сильное.
Он ушел в магазин... А я не хочу есть, ни капельки.
Я сразу же легла спать. И... кажется, я там что-то подцепила. Температура и сильное головокружение. Слишком сильное.
Он ушел в магазин... А я не хочу есть, ни капельки.
среда, 18 марта 2009
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
От больницы отбрехались. Но, чувствую, на время.
Если пойдет обезвоживание и интоксикация, то прямой и светлый путь в коридор с инфекционными больными. Потому что палаты нормальной нет. И не предвидится.
а так пока:
-смекта,
-регидрон,
-Энтерофурил,
-энтерол...
И хрен это все помогает. Я не просто волнуюсь, я начинаю входит в систему "бешеная белка".
Одна радость - рвота прекратилась.
Если пойдет обезвоживание и интоксикация, то прямой и светлый путь в коридор с инфекционными больными. Потому что палаты нормальной нет. И не предвидится.
а так пока:
-смекта,
-регидрон,
-Энтерофурил,
-энтерол...
И хрен это все помогает. Я не просто волнуюсь, я начинаю входит в систему "бешеная белка".
Одна радость - рвота прекратилась.
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Ждем госпитализации. Я и Буня.
А кот выздоровел, кстати.
А кот выздоровел, кстати.
понедельник, 16 марта 2009
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
а может, мне действительно выйти замуж еще раз? В белом или кремовом платье? Как во сне?
Вопрос: Что вы посоветуете?
| 1. да | 8 | (100%) | |
| 2. нет | 0 | (0%) | |
| Всего: | 8 | ||
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Дома - лазарет... Ах, мужчины-мужчины... чем вас больше, тем больше хлопот. Буня заболел ОРВИ + животик. К вечеру заболел Локи. С-котейшество тошнит. Сразу после этого любимый пожаловался на то, что ему "нехорошо" и свалился на диван.
Я приготовила курочку в томате... Открыла вино.
-Милый, тебе поужинать принести?
Утыкается мне носом в шею.
-Спасибо, нет.
-Ну, хочешь чайку? Что хочешь, солнц?
-Ничего, все хорошо, потом, может быть, поем...
И лежит без движения, глаза закрыты.
Осталась одна кота здоровой. Я не имею права болеть. Я помню об этом.
Я приготовила курочку в томате... Открыла вино.
-Милый, тебе поужинать принести?
Утыкается мне носом в шею.
-Спасибо, нет.
-Ну, хочешь чайку? Что хочешь, солнц?
-Ничего, все хорошо, потом, может быть, поем...
И лежит без движения, глаза закрыты.
Осталась одна кота здоровой. Я не имею права болеть. Я помню об этом.
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Они сговорились!
Тяжело жить с мужчиной-приколистом. Но это судьба моя тяжкая... Любимый решил меня "потискать", кота ему мало. В процессе меня уронили на пол и защекотали до слез. А Буня помогал чесать мне пятки... Это было ужасно, я очень боюсь щекотки... зато сей факт всех веселит. И мои вопли о нарушении прав Животных ни на кого не действовали..., мои мужчины еще больше радовались забаве.
Зато они же потом меня поднимали, и целовали, и... печенья мне обещали...
Тяжело жить с мужчиной-приколистом. Но это судьба моя тяжкая... Любимый решил меня "потискать", кота ему мало. В процессе меня уронили на пол и защекотали до слез. А Буня помогал чесать мне пятки... Это было ужасно, я очень боюсь щекотки... зато сей факт всех веселит. И мои вопли о нарушении прав Животных ни на кого не действовали..., мои мужчины еще больше радовались забаве.
Зато они же потом меня поднимали, и целовали, и... печенья мне обещали...
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
-красного вина,
-мороженого с шоколадом,
-чашечку капучино,
-пенную ванну,
-много-много любви...
-мороженого с шоколадом,
-чашечку капучино,
-пенную ванну,
-много-много любви...
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Звонок по внутреннему телефону. Чертыхаясь, выдираю тело из-под простыни. Пальцы судорожно нащупывают трубку...
-Аур? - выдавливаю из себя первое за день слово.
-Привет, соня, - его веселый голос заставил меня вскочить и широко раскрыть глаза. - Выспалась?
-Неа, - зеваю, судорожно пытаясь одеться. Потом вспоминаю, что он то был здесь, рядом... - Ты как отсюда выбрался?
-Ты что, ничего не помнишь? Ты сама закрыла за мной дверь.
-Не помню, - бурчу я. Из ночных воспоминаний - только один широкий черный провал сна.
-Как порнуху смотрели, помнишь?
-Угу, - мрачно соглашаюсь я, припоминая славный порномультик. - Весело было...
-А потом? - его тон становится подозрительным.
-Ээээ...ну... а... - вот беда, а... забыть такое действо, он же мне никогда не простит. Наконец собираюсь с духом. - А что-то было?
Он стонет и вешает трубку.
Вот и пойми этих мужчин...
-Аур? - выдавливаю из себя первое за день слово.
-Привет, соня, - его веселый голос заставил меня вскочить и широко раскрыть глаза. - Выспалась?
-Неа, - зеваю, судорожно пытаясь одеться. Потом вспоминаю, что он то был здесь, рядом... - Ты как отсюда выбрался?
-Ты что, ничего не помнишь? Ты сама закрыла за мной дверь.
-Не помню, - бурчу я. Из ночных воспоминаний - только один широкий черный провал сна.
-Как порнуху смотрели, помнишь?
-Угу, - мрачно соглашаюсь я, припоминая славный порномультик. - Весело было...
-А потом? - его тон становится подозрительным.
-Ээээ...ну... а... - вот беда, а... забыть такое действо, он же мне никогда не простит. Наконец собираюсь с духом. - А что-то было?
Он стонет и вешает трубку.
Вот и пойми этих мужчин...
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Ночью почти не спали. Я проваливалась на десять минут в сон, чтобы тотчас проснуться от плача Буни. Ему было плохо. Любимый стоял за моим плечом, беспомощный, только ловил мои слова, чтобы метнуться и что-то принести.
Буня… маленький котик… как ему было плохо.
Наконец он уснул. И я отправилась смотреть свой первый сон. Он был счастливым. Мы гуляли по Питеру, а на мне было белое платье. Воздушное, красивое, но выбранное наспех, невзначай. Любимый завлек меня в ЗАГС, предложил тут же, немедля сказать ему «да». Помню еще, как мне собирали букет из кремовых роз… Это был вихрь, ураган, который не давал опомниться…
Я встала в семь, на работу. Все еще спали. Привела порядок рыжую гриву, скрыла бледность под тональником. Тихонько забралась на разобранную постель, потянулась к флакончику духов… и заметила, что мой мужчина не спит. Шепнула ему о своей любви, приказала высыпаться. Но он встал, взял меня на руки и бережно спустил на пол. Так нежно, что замерло сердце. Так для меня и начался день – с его улыбки.
А улица встретила морозом. И таким прозрачным небом, какое может быть только в весенний день. Пока холод деликатно пощипывал щечки, я бежала по Невскому, пряча замерзшие пальцы в рукава. Мимолетные встречи взглядами, обмен хорошим настроением, чуть прищуренные в доброй улыбке глаза – такими были мои прохожие. И весь этот день был соткан для меня. Свинцовые волны, гранит набережных и горбатый мостик, на котором так забавно прыгать на каблучках - навстречу солнцу.
Буня… маленький котик… как ему было плохо.
Наконец он уснул. И я отправилась смотреть свой первый сон. Он был счастливым. Мы гуляли по Питеру, а на мне было белое платье. Воздушное, красивое, но выбранное наспех, невзначай. Любимый завлек меня в ЗАГС, предложил тут же, немедля сказать ему «да». Помню еще, как мне собирали букет из кремовых роз… Это был вихрь, ураган, который не давал опомниться…
Я встала в семь, на работу. Все еще спали. Привела порядок рыжую гриву, скрыла бледность под тональником. Тихонько забралась на разобранную постель, потянулась к флакончику духов… и заметила, что мой мужчина не спит. Шепнула ему о своей любви, приказала высыпаться. Но он встал, взял меня на руки и бережно спустил на пол. Так нежно, что замерло сердце. Так для меня и начался день – с его улыбки.
А улица встретила морозом. И таким прозрачным небом, какое может быть только в весенний день. Пока холод деликатно пощипывал щечки, я бежала по Невскому, пряча замерзшие пальцы в рукава. Мимолетные встречи взглядами, обмен хорошим настроением, чуть прищуренные в доброй улыбке глаза – такими были мои прохожие. И весь этот день был соткан для меня. Свинцовые волны, гранит набережных и горбатый мостик, на котором так забавно прыгать на каблучках - навстречу солнцу.
суббота, 14 марта 2009
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
сегодня Бунь оторвался. Сначала играл в лошадку со мной, потом с моим любимым. Главное, как хватает за шею. паршивец, именно пережимает трахею. Уже хриплю: Буня, не души!
Потом прилегла чуток, так Владь забрался сверху и ногами по мне топочет... Ох, мало мне синяков. Да и мышцы болят после спортзала. Короче, плюнула ему в нос, чтобы успокоился. А вот тогда Бунь перешел на мужа. Угу, он испытал на себе все примочки. которые обычно достаются коту. Лоч смотрел из-под шкафа и нагло топорщил усы.
Потом прилегла чуток, так Владь забрался сверху и ногами по мне топочет... Ох, мало мне синяков. Да и мышцы болят после спортзала. Короче, плюнула ему в нос, чтобы успокоился. А вот тогда Бунь перешел на мужа. Угу, он испытал на себе все примочки. которые обычно достаются коту. Лоч смотрел из-под шкафа и нагло топорщил усы.
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
закончила Великую библиотеку и Пантеон. На этом можно игру закончить, потому что больше места нет.
И продолжить другую - с чудушком... Еще бы Буня был здоров. Ну, почему он болеет!?
И продолжить другую - с чудушком... Еще бы Буня был здоров. Ну, почему он болеет!?
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
-Ты уже играла, дай мне поработать.
-Да я на пять минут... - смотрю в его глаза и улыбаюсь, - секунд...Ненадолго, чесное мяу!
Он перехватывает мое стремящееся угнездиться на стуле тело.
-Нет, нет, нет! Я что, зря готовил! Иди кушать, сейчас же!
-А давай я тебя поцелую... куда захочешь... - канючу я, мее-едленно уезжая на его спине на кухню.
Попытка за что-то зацепиться когтями результатов не дала.
Итак: он победил! Я иду пить вино и хавать сосиски.
-Да я на пять минут... - смотрю в его глаза и улыбаюсь, - секунд...Ненадолго, чесное мяу!
Он перехватывает мое стремящееся угнездиться на стуле тело.
-Нет, нет, нет! Я что, зря готовил! Иди кушать, сейчас же!
-А давай я тебя поцелую... куда захочешь... - канючу я, мее-едленно уезжая на его спине на кухню.
Попытка за что-то зацепиться когтями результатов не дала.
Итак: он победил! Я иду пить вино и хавать сосиски.
Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Люблю стратегии. Странной и необъяснимой любовью. А если мне попадается что то, где можно строить свой город... я забываю обо всем. "Посейдон" погиб под ручонками Буни... Героев я сама куда-то запихнула...
Короче, сегодня играла в Civcity Rome. Ну, чес, ну, мур... Отрада для глаз моих. Особенно классно дрались виртуальные лёвы с гладиаторами.
И опять я наступаю на те же грабли: мой город развивается на манер "пока вот тут есть место, мы его и забьем". Нельзя же так... Но очень хочется.
Одна беда сам не проживешь долго, приходится торговать с другими странами. Я коть мирный, мечи, луки, воинов выращивать - это не моё все. Мне науку развивать, лавочки строить, фонтаны разводить...
Прикольно, что можно открыть домик и посмотреть за персонажами. Или послушать их высказывания.
А вообще, я думала, будет хуже. Меня представили каким-то императором и забросили в глухую местность доски заготавливать. Если деньги и есть и ума-у... все будет. Конечно, народ пришел, сел, стал подаяние просить. Самое поганое, что я должна обеспечивать работой и жильем всех.
-Мене вас сток не надо!!! - орала я и пыталась отбиваться. Но мелкие пакостливые фигурки все лезли и лезли на экран. И всех же кормить. Гуси, утки, коровы... с рыбой сразу не задалось. Потом как по маслу - оливковое масло, вино и.. привет первые богачи. Рабы, гладиаторы, актеры и певцы.
А потом я увлеклась исследованиями и упустила из виду, что пищи на всех не хватает. Так что держала народ в проголодь, и зарплату урезала, и еще работать больше заставила... вот такое я жестокое существо.
Зато потом в три раза лучше рацион был.Но они же мне этого не простили: манатки в руки и... на фабриках некому работать. А я математику изучаю... Короче, песец реял огромный. Пришлось строить первый торговый путь. Ибо товару много, а денег - кукиш... А мне же нужно построить Великую Библиотеку...
Короче, сегодня играла в Civcity Rome. Ну, чес, ну, мур... Отрада для глаз моих. Особенно классно дрались виртуальные лёвы с гладиаторами.
И опять я наступаю на те же грабли: мой город развивается на манер "пока вот тут есть место, мы его и забьем". Нельзя же так... Но очень хочется.
Одна беда сам не проживешь долго, приходится торговать с другими странами. Я коть мирный, мечи, луки, воинов выращивать - это не моё все. Мне науку развивать, лавочки строить, фонтаны разводить...
Прикольно, что можно открыть домик и посмотреть за персонажами. Или послушать их высказывания.
А вообще, я думала, будет хуже. Меня представили каким-то императором и забросили в глухую местность доски заготавливать. Если деньги и есть и ума-у... все будет. Конечно, народ пришел, сел, стал подаяние просить. Самое поганое, что я должна обеспечивать работой и жильем всех.
-Мене вас сток не надо!!! - орала я и пыталась отбиваться. Но мелкие пакостливые фигурки все лезли и лезли на экран. И всех же кормить. Гуси, утки, коровы... с рыбой сразу не задалось. Потом как по маслу - оливковое масло, вино и.. привет первые богачи. Рабы, гладиаторы, актеры и певцы.
А потом я увлеклась исследованиями и упустила из виду, что пищи на всех не хватает. Так что держала народ в проголодь, и зарплату урезала, и еще работать больше заставила... вот такое я жестокое существо.
Зато потом в три раза лучше рацион был.Но они же мне этого не простили: манатки в руки и... на фабриках некому работать. А я математику изучаю... Короче, песец реял огромный. Пришлось строить первый торговый путь. Ибо товару много, а денег - кукиш... А мне же нужно построить Великую Библиотеку...