Как бы я на него не сердилась, он - нечто великолепное. И только с ним ссоры перерастают в шутки, смех и поцелуи.
Да, мы немножко поссорились, чутки. Но сегодня я сама сказала: покажи мне небо! То небо, которое ты любишь!
А оно было серым. Тяжёлым, словно купол собора. Его даже можно было потрогать.
Он укутал меня в свою куртку, а сам раскрыл объятия ветру.
-Замерзнешь, - сказала я.
А он лишь засмеялся.
Мы долго сидели, обнявшись. Смотрели вниз, на копошащихся людей. Смотрели вверх, на набухшую тучу.
И наконец...
-Ой, - вскрикнула я, - что-то упало мне на руку!
-Дождь! - радость сквозила в его голосе. - Дождь, малыш!
Капли дружно застучали по ткани куртки. Этого я вынести не могла. Отряхивая мокрые руки, жалобно: - Домой хочу! Там чайник...
Любимый вздохнул: - Уже?
Но взялся за мою протянутую ладонь и послушно спустился вниз.
Я согрела чаю и приготовила ванну. Пена и шелабушки прилагались. Уютно разместилась в тёплой воде, но помедитировать мне не дали. Из-за занавески на меня глянули два хитрющих глаза: - я тоже хочу к тебе! Пододвинься!
А мне что? Ванна большая, как раз на двоих.
-Будешь приставать - побью, - предупредила я, мечтая спокойно вымыться.
-Бей сразу, - подставил он мне щёку, как Иисус Навин, - всё равно не смогу удержаться...
-Ну тогда держись, - муркнула я и игриво укусила его за ухо.