почти родная, правда?

Приехали поздно вечером. Тепло, тихо, ветер бегает рядом, по только что проклюнувшимся листикам, но не касается лица.
Заспанная горничная, приветливая медсестра, ключ от номера. Желтоватая дверь и загадочная чернота прихожей.
Даже не рассмотрела номер. Только бросили чемоданы и спустились на улицу.
Фонтан рассыпался тысячами капель, дробил о камень струи.
Мы сидели рядышком на скамье. Все трое. Счастливы, что приехали. Одной мечтой меньше, одним исполненным желанием больше. Наконец, Буне надоело и он слинял поближе к воде. А я не выпускала руки любимого, крепко сжимала его теплую ладонь.
У меня мурашки по коже, когда он легко дотрагивается губами до щеки. Мимолетная ласка.
Начиналась сказка... Как же она быстро закончилась.

Утро. Сонные, мы выползаем из номера на завтрак. Звонок мобильника резко бьет в уши. Вы видели, как меняется лицо человека, когда его смертельно ранят? Нас настигло то, от чего уже не спрятаться. Смерть. Она добралась до нас даже в этом раю.
Не думаю, что любовь моя что-то помнит из событий этого дня. Безвольный, как игрушка, он сидел за столом, не притрагиваясь к еде.
Вечером он напился. До потери сознания. Оставаться с ночью один на один - тяжело. Но разве я не была рядом? Он выключил нас из своих переживаний, из своей жизни.
Днем он был спокойным, задумчивым, слушал и не слышал. Вечером его не было.
Несколько дней тянулись невыносимо страшно. В одну из ночей я не смогла сдержать слез. Истерика обессиливает. Плакать в подушку, давясь рыданиями, тихо, чтобы ребенок не проснулся...
И прикосновение руки любимого. Нежные поглаживания. Кажется, я высказала ему все, что накопилось в сердце. А он молчал, только крепко прижимал к себе.
Первая старорусская ночь, когда мы были близки.
Под утро он разбудил меня и повел в парк, встречать рассвет.