Запомните, Рошфор, для меня нет ничего невозможного...
Самое страшное, когда начинает задыхаться твой ребенок. А ты ничего не можешь сделать. Воздух все меньше проходит в воспаленное горло. Можно только сидеть рядом, усполкаивающе гладить по руке и ждать... скорую помощь. Подручные средства, типа водяного пара не помогают...
Видели, как задыхается человек? В глаза смотрели? Там страх, дикий ужас. И все силы уходят на то, чтобы вдохнуть воздух... Влад лежал на боку, пытался сказать что-то, только на шестой раз уловила: "мама, больно..."
Когда было совсем невмоготу, он начинал кричать от страха. И это было еще хуже. Носила его на руках, успокаивала, чтобы дыхание выровнялось. И следила за его тяжелыми вдохами, сиплыми, с пугающими перерывами...
Все усилия скорой не принесли облегчения, мы поехали в больницу. По дороге Владе стало легче. И каждые два часа - ингаляции. Ребенок вымотан до предела. Я пытаюсь его не будить, просто подносить маску к лицу, осторожно. Больше - никакой помощи. Врач пришла лишь на следющий день к 12 часам дня.
Видели, как задыхается человек? В глаза смотрели? Там страх, дикий ужас. И все силы уходят на то, чтобы вдохнуть воздух... Влад лежал на боку, пытался сказать что-то, только на шестой раз уловила: "мама, больно..."
Когда было совсем невмоготу, он начинал кричать от страха. И это было еще хуже. Носила его на руках, успокаивала, чтобы дыхание выровнялось. И следила за его тяжелыми вдохами, сиплыми, с пугающими перерывами...
Все усилия скорой не принесли облегчения, мы поехали в больницу. По дороге Владе стало легче. И каждые два часа - ингаляции. Ребенок вымотан до предела. Я пытаюсь его не будить, просто подносить маску к лицу, осторожно. Больше - никакой помощи. Врач пришла лишь на следющий день к 12 часам дня.